Необходимость реформ в науке российские власти объясняют необходимостью повышения эффективности — рост объема финансирования должен приводить к росту научных результатов.

В частности, президент РФ Владимир Путин на заседании совета по науке и образованию в конце октября отметил, что с 2002 по 2012 год финансирование гражданской науки выросло с 31 миллиарда до 328 миллиардов рублей. Однако, заявил президент, "доля российских авторов в международных научных публикациях, число ссылок на наши научные работы в мире, к сожалению, продолжает снижаться", и поэтому обоснованно звучит вопрос о том, почему "рост бюджетных расходов на науку пока не дает нужной отдачи в виде патентов, новых технологий и инноваций".

РИА Новости попыталось разобраться, что происходит с финансированием российской науки, и как обстоят дела с результативностью работы российских ученых.

Крушение Советского Союза привело к катастрофическим последствиям для российской науки. Согласно данным Института проблем развития науки РАН, расходы на науку и разработки в российской экономике в 1992 году упали до 30% от уровня 1990 года, а в 1995 году расходы (в постоянных ценах 1989 года) снизились почти до 20% от 1990 года.

После еще одного провала в 1998 году начался постепенный рост, однако падение так и не было отыграно: в 2012 году российские затраты на исследования и разработки составляют чуть более 50% от уровня 1990 года в постоянных ценах.

При этом число научных работников, непосредственно занятых исследовательской работой снизилось с 1990 по 2011 года более чем в два раза — с 993 тысяч до 375 тысяч, настолько же, а то и больше снизилась численность вспомогательного и технического персонала. Количество научных учреждений сократилось при этом на 20% — до 3,7 тысячи в 2011 году.

Россия постепенно наращивает финансирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок. По данным Высшей школы экономики, общий объем расходов на НИОКР (включая затраты и государства, и негосударственных структур) вырос с 12,2 миллиарда рублей в 1995 году до 610,4 миллиарда в 2011 году.

Этот впечатляющий рост, однако, включает не только собственно науку, но и технологические разработки, например, по этой статье проходит финансирование космической программы и оборонных исследований.

Кроме того, в постоянных ценах 1989 года он оказывается только двукратным — с 2,49 миллиона рублей в 1995 году до 5,9 миллиона в 2011 году, а если смотреть это значение в доле от ВВП, то рост будет только с 0,85% до 1,12%.

Если учитывать только ассигнования из бюджета на гражданскую науку, то этот рост будет еще скромнее — с 0,31% ВВП в 1995 году до 0,58% в 2011 году, а бюджетные расходы на фундаментальные исследования за тот же период выросли с 0,11% до 0,14% ВВП.

Растет и зарплата научных работников — с 70% от средней по экономике в 1995 году до 119,3% в 2011 году, когда она достигла 27,9 тысячи рублей в месяц. Однако падение числа научных работников продолжается. В частности, если в 2004 году в государственных академиях исследованиями занимались 150 тысяч человек, то в 2011 году — 135,8 тысячи.

Рост демонстрирует число желающих связать свою судьбу с наукой — если в 1992 году в России было 52 тысячи аспирантов, то в 2011 году их стало в три раза больше — 156,3 тысячи. Только в 2011 году защитили диссертации 9,6 тысячи человек — в три раза больше, чем в 1995 году. Однако этот рост не превращается в рост числа ученых — бывшие аспиранты, защитившись, уходят из науки.

Докторов наук тоже становится больше: если 1995 году в России появилось 2,8 тысячи новоиспеченных докторов, то в 2011 году — 3,2 тысячи.

Рост финансирования не превращается в рост научной результативности. Число научных публикаций российских авторов, индексируемых в базе статей Web of Science практически не меняется с середины 1990-х годов. Если в 1996 году, по данным WoS, российские ученые написали 27,9 тысячи статей, то в 2011 — 32,6 тысячи.

При этом в начале 2000-х годов произошел провал до 24 тысяч статей, что отчасти связано с изменением технологии обработки российских журналов в Web of Science, и сейчас идет некоторый рост.

"У нас по отношению к 2006 году увеличилось количество публикаций в 1,1 раза. Это очень мало, если учесть, что у нас выросло количество журналов, которые обрабатывает WoS. В 2012 году у нас есть 150 журналов, если среднее количество публикаций в журналах по мировому потоку выросло на 2%, то у нас оно снизилось на 20%", — говорит Валентина Маркусова из Всероссийского института научной и технической информации РАН.

При этом относительно общемирового потока публикаций доля России падает — с 3,7% в 1996 году до 2,1% в 2011 году.

Это обусловлено в первую очередь быстрым ростом научной активности развивающихся стран, в первую очередь Китая. В 2011 году доля статей китайских ученых в WoS достигла 11,63%, и КНР еще в 2007 году вышла на второе место после США (28,1%).

Сама структура российской науки сильно отличается от среднемировой. Если во всем мире наибольшая доля научных статей относится к сфере медицины, то в России большая часть исследований посвящена физике и астрономии, на втором и третьем местах — энергетика и химия.

Российская наука выгодно отличается относительно низкой "ценой" каждого исследования. Если на одну американскую статью приходится 1,14 миллиона долларов расходов на НИОКР, то на одну российскую — 0,84 миллиона долларов.

Эксперты скептически относятся к планам российского руководства довести долю статей российских авторов в WoS до 2,44% к 2015 году.

"Вряд ли это реально, потому что ежегодно мировой поток (научных статей) растет на 2,6%, даже Турция нас если не через год, то через два перегонит", — говорит Маркусова.

Она отмечает, что даже если будет резко увеличено финансирование науки, то это не приведет к мгновенному результату. "Существует временной лаг между инвестициями и ростом публикаций. Если сейчас наращивать финансирование, то отклик будет не раньше, чем через пять лет", — сказала эксперт.

По словам Маркусовой, значительная часть госрасходов в сфере НИОКР никак не влияет на рост числа научных статей, это в частности, ассигнования на отраслевую науку, на оборонные разработки.

У самих ученых должно быть желание публиковаться. Маркусова приводит пример Китая, где за одну публикацию в западном журнале ученый получает 500 долларов. Такая же практика была введена в ВШЭ, где за одну статью в WoS или Scopus в течение двух лет платят надбавку в 90 тысяч рублей. В результате количество статей с 2010 по 2012 год выросло в 4 раза — до 134.